| ОЗЕРО |  |
ГОРЫ | |
РЫБАЛКА | |
XTREME | |
ВИНО | |
О НАС | |
ПРОЕЗД | |
|
Древесину, поступившую по желобам, на берегу водосборника сортировали. Стволы для досок сплавляли по водяным лоткам к водяной пиле. (В ближайшем будущем она тоже будет восстановлена.) Остальные складывали в штабеля в определенном порядке, в соответствии с очередностью операций по изготовлению бокора: сначала стволы поменьше, потом побольше.
Перед сплавом на водохранилище прибывали бокоры, связанные на верхних притоках Черной Рики, в 6 км вверх от плотины. На этих реках тоже были две плотины-загаты более простой конструкции, без ворот.
Лоток, который транспортировал древесину для досок, подводил также воду к движущемуся колесу пилы, которое отличалось от мельничного колеса тем, что вместо обычных поперечных дощечек (плиц) между двумя круглыми деревянными плоскостями имело своеобразные ящики, в которых собиралась вода и своим весом вращала его. Мощность такого колеса была значительно больше, чем мельничного. С его помощью вращались валы, волочившие также древесину к пиле, зубцы которой были заострены в одну сторону: пила резала только опускаясь вниз, когда колесо обладало наибольшей силой. Вверх пила совершала холостой ход.
Водяная пила, восстановление которой запланировано в музее, характерна для середины XIX в.
Перед изготовлением бокора велись подготовительные работы. Сплавщики вытесывали весла-опальчины, изготовляли гужовки, которыми скрепляли бревна в плотах. В музее представлена гужварня. Это небольшое, с двухскатной крышей производственное сооружение, внутри которого находится печь. В печи распаривали сырые ветки лещины, потом их выкручивали, и они становились гибкими и прочными. Возле гужварни можно увидеть готовые гужовки.
Как же формировался бокор?
Двадцать почти одинаковых стволов длиной 28-30 м гужовками скреплялись в одно звено, которое называется табла. Несколько скрепленных между собой табел образуют плот-бокор, который сплавлять намного проще и безопаснее, чем отдельный дараб (плот из одной таблы). Примерно 35 куб. м древесины в дарабе были слишком легкими для стремительного течения горной реки. Волны бросали такой плот из стороны в сторону, били им о берега. В первую таблу отбирали, как правило, более тонкие и самые длинные стволы. Сформированный таким образом бокор сплавлять было легче.
К первой табле деревянными шипами прикрепляли 12-метровые весла-опальчины так, чтоб третья их часть была погружена в воду. К подводной части весла деревянными гвоздями прикрепляли двухметровую доску.
Посредине таблы стояла небольшая перекладина-сухарь. На нее сплавщики-бокораши привязывали свое снаряжение, одежду, котомки с харчами.
Связать бокор из отдельных табел - дело ответственное. От качества работ зависела безопасность плотогонов.
Для первой таблы прежде всего отбирали толстый ствол. Его называли ведущим и размещали в центре. Более тонкие стволы привязывали к нему по обе стороны. Все стволы размещали комлями назад. В комлях просверливали дыры диаметром около 4 см, в них вставляли гужовки и закрепляли их шипами. Концы гужовок сплетали в поперечную цепь. Ширина задней части дарабы достигала 10 м. Вершины стволов соединялись поперечными бревна-ми. Ширина передней части плота не превышала 5 м, так как сплавные ворота плотины были шириной 7 м. Задняя, более широкая часть бокора при прохождении ворот нагромождалась: она крепилась только гужовками и поэтому была подвижной.
На плотине было десять ворот, предназначенных для спуска воды из водо-сборника. Воду спускали за час перед началом сплава, открывая четверо ворот. Ширина вспомогательных ворот 3,5 м, а высотой они достигают дна водосборника. Предварительный спуск воды был обязательным.
Количество ворот обусловлено необходимостью регулирования уровня воды во время сплава.
Ставник - постоянный работник на плотине - в совершенстве знал все правила и технические условия сплава. Он открывал основные и вспомогательные ворота, подавал сигналы бокорашам на готовых к сплаву плотах, которые стояли привязанными к берегу в 50 м от плотины. На водосборнике собиралось одновременно 40-45 бокоров. Один бокор за другим отправлялся через каждые 10-15 минут в зависимости от величины. Бокор поменьше плыл быстрее, побольше - медленнее. Промежуток между бокорами составлял 1,5-2 км. Расстояние до Колочавы - 29 км - плот преодолевал приблизи-тельно за 2,5 часа.
С тех времен сохранились печальные коломыйки, в которых отражен тяжелый и опасный труд бокорашей:
Ой
везу я бокорика,
Впальчина зломлена.
Стоїть мила на березі
Сумна, невесела.
Закувала зозулиця
В неділю раненько.
Втопилися бокораш
- Болить ня серденько.
У вівторок бокор сорок
Збились над Гуками,
А в середу над турнею
Дзвони загукали.
Возможно,
эти коломыйки сложили на Черной Рике. Здесь рождались и легенды,
в которых быль тесно переплеталась с обобщенным домыслом народных
сказителей.
...День прекрасный, вода теплая...
Даст бог, счастливо доберутся бокоры до Колочавы, и живыми-здоровыми
вернутся домой бокораши. Страшно, когда поздней осенью надо сплавлять
бокоры. Ворота пройдешь - уже весь мокрый, льдинки на волосах
позванивают, а в Колочаве и отогреться негде.
...Котомка за плечами, в ней
сверло да, и то не всегда, полдник. К котомке кожаными шнурами-баюрами
привязаны когти. Шагай, бокораш. Вернешься ли домой? Хорошо, если
обошла беда. А если нет?..
...Приближается бокор к воротам,
и тут увидели бокораши перед собой в воде вывороченную с корнями
ель. Уже до ворот рукой подать, а весла запутались меж корней
ели - ни управлять бокором, ни выскочить на берег... В воротах
бокор лег на деревянный настил, и в то же мгновенье ель выбила
два весла-опальчины. Один сплавщик упал в воду, а его товарищи
ухватились за уцелевшую опальчину. Плывет за бокором третий и
пытается влезть на него. Схватили неудачника за волосы, втащили
на бокор, а у него рука свисает поломанная, лицо кровью залито,
волосы с кожей сорвано на затылке. Одной опальчиной управлять
бокором чрезвычайно тяжело. К счастью, удалось бокорашам выловить
опальчину с последней таблы и установить ее вместо выбитой. На
спокойном течении бокораши высадили на берег изувеченного товарища
и вдвоем с трудом довели бокор до Колочавы.
Поможи
ми, цімборику,
Звезти бокорика.
Порятуй ня у флудері,
Де біда велика.
У флудері несе бокор
Вода каламутна.
Не одному легiнику
Доля була смутна.
А
вдоль Черной Рики по берегам кресты, кресты... Их устанавливали,
где находили погибших бокорашей. Первый крест был в 200 м ниже
плотины. Это место называют Гуни. Река узкая, справа и слева -
скалы, дно - каменистое. На повороте вода бурлит, пенится. А немного
дальше, уже возле села Синевира,- водопады. Вода бьет в каменные
выступы на дне. На этих подводных скалах не раз разбивались бокоры.
А дальше - крутой поворот, где бокор ударялся о скалу так сильно,
едва гужовки выдерживали, чтобы бокор не рассыпался. Разбитый
бокор вызывал затор. Пока остановят сплав, то почти десять плотов,
которые уже были в дороге, наскакивали друг на друга, и стволы
громоздились в страшном хаосе. Бокораши, увидев беду, выскакивали
на берег, если могли и успевали... А если нет, тогда крест на
берегу...
Тяжело было сознавать,
что товарищ, с которым еще утром шел к плотине, уже никогда не
будет стоять на бокоре, не заговорит с тобой...
И закипало в груди
возмущение:
Бодай
пани панували,
Бодай пани жили.
Бодай пани в Колочаву
Бокори возили.
 |